Когда пишешь, тебя слушают. А не только слышат. Пусть с оглядкой на самолюбование, на поиск себя в каждой твоей строке, но все же... Слушают, чтобы со своей колокольни увидеть тебя, углубиться в твою психологию, не ограничиваясь банальными «какделами». И сделать это намного проще, ведь написанную строку можно перечитать, смакуя ее двойные и тройные смыслы, а сказанное слово с его воробейными замашками так и норовит покинуть теплую или не очень компанию, пустившись в полет в одному ему известном направлении.

Когда пишешь, ты готов откровенничать. И пусть слова твои нелепы, мысли отдают скомканностью, а фразы – недосказанностью, но ты живешь, пока пишешь. Живешь и чувствуешь жизнь. Ты – один на один с бумагой (печатной или электронной, неважно), и она поражает похожестью на тебя самого. Она каждый раз такая же девственно чистая, как только ты осознаешь, что то, что было написано тобой прежде, имело мало общего с действительностью. Начинать с чистого листа ой как непросто, ведь приходится в спешке комкать и поджигать все исписанные прежде. А они не горят – бумага прошлого пропитана особым составом, который оставляет отпечаток с каждого листа в твоей памяти. И никто еще не сподобился изобрести ластик, проникающий в столь глубокие слои подсознания.

Впрочем, возможно, ластик тебе и не понадобится. Если то, что напишешь на новом листе твоей жизни, будет важней и осмысленней прежних строк.